Какой он - Витебск Шагала?

А может, все-таки в музей? Тем более и повод есть… Биография художника Марка Шагала, нашего знаменитого земляка, уже описана едва ли не до каждого дня его жизни. Но чем больше времени проходит с того момента, как его имя вернулось в родной Витебск, то есть в конце 80-х, тем чаще творчество и масштаб его личности оцениваются с иного ракурса. Неизменным остается совершенно удивительная преданность и любовь родному городу, которую он пронес через всю свою жизнь.

Витебск Шагала - это прежде всего не географическое место на карте нашей родной Беларуси. Витебск для него всегда был местом обычного человеческого счастья. Художник появился на свет в июле 1887 года. Спустя ровно 138 лет с того дня Андрей Козлов в антураже фестивального города на Двине пробует найти ответы на те вопросы, которые звучали уже много раз.

 «Ну вот представьте день, который начинается с красок. Пить чай -  это у нас такой темно-коричневый цвет. Затем идем по улице - это бежевый, красный, желтый, синий цвет, белый. Для Шагала намного важнее было познать свет и передать свет, познать свою страну, познать свою психологию и познать самого себя», - рассказал  Александр Козлов, старший научный сотрудник музея Витебского народного художественного училища.

Витебск был и остается Витебском. Независимо от того, кто в нем жил, живет прямо сейчас и будет жить. Но только одно имя и фамилия стали будто человеческим воплощением нашего города в реальность. Нейросеть нынче рисует города в виде людей. Витебск в компьютерной графике был бы Марком Шагалом.

«У всех у нас какие-то детские образы и воспоминания, они какие-то такие идеализированные. Всегда как-то мороженое слаще было, деревья были выше, трава зеленее. Так, я думаю, и у него где-то это на подсознательном уровне», - делится Ирина Воронова, директор Музея Марка Шагала.

Спустя полвека, как Марк Шагал покинул Советский Союз, который только переживал первые постреволюционные годы, художник получил приглашение посетить Москву и Ленинград. У него там состоялся ряд встреч. И формальных, и личных. Но до Витебска в том, 1973-м, он тогда так и не доехал.

«Он встретился со своей сестрой, кстати, со своими племянниками. И общался с ними, поэтому он знал, что было в Витебске на тот момент. И он тогда узнал, что как раз-таки его дом сохранился. Но он знал также, что вообще весь Витебск очень изменился. Он знал, что то кладбище, где были похоронены его родители, уже не существует. И вообще, конечно, после войны это абсолютно другой город. Это новый город, в котором живут другие люди», - продолжила Елена Ге, старший научный сотрудник Музея Марка Шагала.

Александр Козлов продолжил: «Когда нет ни Двинского моста, ни мастерской Пэна, и родная улица Покровска уже не выглядит так, как это было в его детстве, на его картинах. Это душераздирающе».

Возникает немало споров среди научных сотрудников, делится директор Музея Марка Шагала: «Был ли для Шагала Витебск топографическим местом. Или же неким небесным Иерусалимом, или таким идеальным городом воспоминания, или идеальным городом, который в мечтах. И все больше склоняемся к мысли, что как топографическое место он его, возможно, уже и не интересовал».

«Искусство действительно спасает мир, но часто просто люди не видят красивого в работах, не замечают какие-то определенные мотивы или просто не хотят погружаться в искусство. Две мировые войны, это восстановление Советского Союза, затем и холодная война, они очень сильно повлияли на мироустройство. Но Шагал все равно продолжал вот эту идею о мире, о доброте, о красках и о познании самого себя. Ну и, конечно, о детстве в своем родном городе», - заключил , старший научный сотрудник музея Витебского народного художественного училища.