Переговоры на Аляске глазами белорусского журналиста. Часть 7: Невероятный день!

Часть 1: Летим или не летим?
Часть 2: Welcome to the USA
Часть 3: В поисках связи
Часть 4: Обратная сторона красивой картинки
Часть 5: Вещать будем из… палатки
Часть 6: Мир замер в ожидании

Мы мчим на микроавтобусе на базу. Выскакиваем и готовы бежать. "We are not in hurry (Мы не спешим)", - говорит коллега из пресс-службы Трампа. Но мы не верим, мы хотим занять лучшие места для съемки и то и дело срываемся в галоп и получаем крики уже от пресс-службы Путина: "Коллеги, не бежим!" Это, как хлыст, останавливает нас. Мы вспоминаем о такте и достоинстве и лишь чуть подпрыгиваем от адреналина и желания попасть на точку первыми.

"Это будет трехсторонка, а не общение тет-а-тет", - роняет кто-то на бегу в нашей небольшой группке. Залетаем в коридор военной базы, нас пытаются утихомирить. Это нелегко. Многие в прямом эфире, но тоже понижают тон своих поставленных эфирных голосов.

Нас запускают в небольшую комнату, где Путин и Трамп чинно сидят и молчат. Где-то минуту-две журналисты РФ и США ждут, не скажут ли лидеры хоть что-то, ловят каждый кадр. А потом комната просто взрывается от криков. Это так работают американские журналисты - кричат вопросы, которые не разобрать.

Путин чуть приподнимает бровь. Лавров тоже. Служба безопасности начинает орать: "На выход! Пресса на выход!" Нас буквально выталкивают в коридор.

Я успеваю снять пару планов и записать стендап в толпе. Это мое любимое! Все на алтарь эфира. Я жадна до хорошего видео. Я натаскана на красивые ракурсы и хороший свет, как охотничья борзая на дичь.

Нас проводят техническими коридорами, и мы вваливаемся в знакомый уже зал для пресс-конференции.

Я не понимаю, сколько прошло времени. Судорожно бросаю видео режиссерам в Минск. Включаюсь в прямой эфир по "Зуму". Рассказываю снова и снова, что вижу. В конце концов есть пауза минут 20, выдыхаю.

Все это время мой мозг максимально разогнан. За двое суток мы спали часа четыре, периодически подрываясь. Во мне пара чашек кофе и два укуса бургера. Лечу вперед с изящностью бронепоезда, ни разу не повысив голос. Работа в прямом эфире учит тебя держать доброжелательное лицо и всю Вселенную на своих плечах.

Подхожу к интервьюеру Путина, журналисту кремлевского пула Павлу Зарубину: "Можно вас на минуту?" Спокойным бархатом голоса, доброжелательной улыбкой и всей своей энергетикой я создаю "эффект". Так я про себя называю состояние, когда окружающие успокаиваются и принимают мою "повестку". Часто этим пользуюсь.

Впрочем, известный российский репортер и сам не прочь сказать несколько слов для белорусского ТВ. Спрашиваю о настроении делегации, о роли Беларуси в переговорном процессе (мы все знаем о звонке Трампа Лукашенко, это очень обсуждаемая новость).

Дружусь с американками.

- Откуда вы?
- "Голос Америки".

Прекрасно знаю это СМИ. И с совсем недружелюбным тоном в голове мелькает: "Вы еще работаете?"

Но здесь и сейчас мы все - союзники. Мы ждем итогов саммита и обмениваемся надеждами на мир. Все устали от этого холодного и горячего конфликта, говорим мы в унисон.

"У меня жена белоруска, кстати", - сообщает один на ломаном русском. Я тут же притаскиваю шоколадку "Президент". Дарю их везде и всем, с кем взаимодействую, чтобы любили и нас, и Беларусь, и нашего Президента. Я верю в мягкую силу.

Русские журналисты верят в мягкую силу тоже. Только по своему, с градусом. Позже узнаю, что они отблагодарили американских коллег за помощь с оборудованием бутылкой водки. Это дело!

Кого-то из зала в обмороке уносит охрана на плечах. Мы не успеваем разглядеть. Позже расскажут, что это был охранник американского президента. Вижу пресс-секретаря Трампа - эффектная блондинка, но не такая юная, как кажется на видео с брифингов. Там на ней удачно выставляют свет.

Тишина. Входят президенты России и США. Что за день! Впервые в жизни я постоянно рядом с Путиным и Трампом. Вслушиваюсь в слова Владимира Владимировича, фиксирую тон, мимику. Угадать подтексты практически невозможно.

Скажу так: приятный доброжелательный тон, но яркого позитива, прорыва не вижу. Другой тон и невозможен здесь и сейчас. Президент России следует заготовленному пару минут назад резюме встречи. Говорит о взаимоотношениях с США, немного вскользь - об Украине (мол, обсуждали), останавливается на экономике (это хороший знак). Хотя прорыв - уже сам факт этой личной встречи, красная дорожка для русского Президента на Аляске, диалог в автомобиле.

Я сжимаю в руках свою вторую маленькую петличку-микрофон и тихонько шепчу - начитываю текст в этот уникальный момент и на уникальном фоне.

Вступает Трамп на английском. Я слышала его пресс-конференции раньше, в соцсетях, знаю, как он говорит, опасаюсь не разобрать его английский. Хотя он говорит сейчас четко и понятно, на всякий случай надеваю наушник с синхронным переводом. Одним ухом ловлю английскую речь Трампа "в оригинале", вторым - сверяюсь с переводом с задержкой в 10-15 секунд.

Тот же официальный позитив, уважительный тон. Все в рамках делового протокола.

Что мы, журналисты, отметили: лидеры не стали общаться тет-а-тет, как было заявлено в программе. После разговора наедине в машине встреча проходила уже в формате "три на три": Путин, Лавров и Ушаков, Трамп, Рубио и Уиткофф. Абсолютный паритет. Запланированного "расширенного формата" также не было. Как и завтрака. Путин улетел, не поев.

Продолжение следует.

Еще больше интересных историй и эксклюзивных кадров - в телеграм-канале Виктории Сенкевич https://t.me/senkevichvika